2019. т. 14. №3

В статье поднимается вопрос о причинах сохраняющегося лидерства США в области применения экономических санкций. Вопрос рассматривается в контексте более широкой дискуссии о структуре мирового порядка после Холодной войны. Санкции понимаются как инструмент властных отношений и средство принуждения «стран-целей» к выполнению требований «стран-инициаторов». Опыт использования санкций говорит о том, что с точки зрения экономической власти современный мир сохраняет признаки однополярности, а полицентричное мироустройство пока остается лишь одним из возможных вариантов будущего. Ключевой исследовательский вопрос – почему США до сих пор обладают значительным запасом влияния в области использования экономических санкций, несмотря на мощь остальных игроков? Помимо доминирования США в мировой финансовой системе, мы выделяем два других фактора, которые поддерживают претензии на гегемонию США. Первый – относительная слабость ООН как основополагающего инструмента глобального управления. ООН хотя и является единственным легитимным источником санкций, значительно уступает США в скорости их использования, а также контроле за их исполнением. При этом сами США небезуспешно стараются использовать ООН как механизм легитимации своих односторонних мер. В вопросе санкций они также играют наиболее активную роль в СБ ООН, пытаясь легитимировать свои программы, а затем дополняют их односторонними мерами. Второй – разница в подходах к выполнению требований США со стороны национальных государств и частного бизнеса. Если правительства часто критикуют действия США, то частный бизнес зачастую подчиняется американским требованиям при наличии иной политической позиции своего правительства. В итоге даже мощные экономические центры силы не могут трансформировать свою экономическую мощь в политическую власть, сопоставимую с американскими возможностями. Большой вопрос состоит в том, как долго Вашингтон сможет удерживать свое превосходство? Кроме того, большим практическим вопросом остается политическая эффективность санкций – их способность привести к реальным изменениям в политике стран-целей.  

В представленной статье наглядно продемонстрированно, что в рамках современного международного права введение экономических санкций является допустимым  инструментом обеспечения коллективной безопасности только в случае применения по решению  Совета Безопасности ООН (меры многостороннего принуждения) или как  контрмера в случае, если государство испытывает прямое или косвенное влияние неправомерных действий другого государства или предпринимает действия для защиты своих жизненно важных интересов в соответствии с правилами ГАТТ об «исключениях по соображениям безопасности» (меры одностороннего принуждения).

В последние годы глобальная экономика столкнулась с выраженным снижением уровня кооперативности в регулировании международной торговли. Одним из элементов этого «ренессанса некооперативности» стала интенсификация применения экономических санкций. Важный вклад в понимание экономических санкций и противодействия им внес политико-экономический подход и концепция таргетированных («умных») санкций. Под их влиянием произошли важные изменения, относящиеся к меcту санкционной проблематики в повестке дня международных институтов. Во-первых, таргетированные санкции в большинстве случаев воспринимаются вне связи с перспективами военного давления («субститут войны», а не «прекурсор войны»). Во-вторых, увеличились стимулы к использованию санкций без решения Совета Безопасности ООН либо в режиме «ООН+», когда страна-инициатор санкций, опираясь на базовое решение СБ ООН, дополняет его своим собственным развернутым санкционным пакетом. В-третьих, резко усложнилась задача создания контрольных механизмов в случае, если таргетированные санкции применяются группой стран. В-четвертых, таргетированные санкции оказались идеальны для создания иллюзии деятельности, когда не вводить санкции нельзя, но и вредить сотрудничеству со страной-адресатом желание отсутствует.

В целом эти изменения привели к росту стимулов для использования инструментов санкционной политики и созданию все более совершенных механизмов контроля за соблюдением санкционных режимов. При этом международных институты все в меньшей степени выступают в роли сдерживающих факторов в рамках санкционного противостояния. В условиях, когда все большее число санкционных решений принимается на национальном уровне без обращения к СБ ООН, а ВТО последовательно дистанцируется от рассмотрения связанных с санкциями экономических барьеров, большинство стран-адреcатов санкций вынуждены вести борьбу за снижение санкционного давления без помощи со стороны международных институтов.

Современный стратегический ландшафт отношений между Россией и Западом омрачён взаимоувязанными экономическими санкциями, несмотря на незначительное число убедительных доказательств их эффективности. Складывается впечатление, что как Россию, так и Запад устраивает ситуация, когда их поведение, связанное с применением санкций, характеризуется высокой частотностью случаев наложения санкций при их низкой эффективности; при этом отсутствуют очевидные развилки для продолжения или эскалации нынешней санкционной политики. Какие факторы стали причиной формирования клубка противоречий между США, ЕС и Россией по вопросу о санкциях и какие шаги могут быть предприняты для их преодоления? Настоящая статья ищет ответы на данные вопросы путём сравнения связанных с санкциями дискурсов российского и западного стратегических сообществ, основываясь на выборке из свыше 1000 академических исследовательских статей, опубликованных с 2010 года. Статистический анализ выпуска публикаций, анализ паттернов цитирования и текстовый контент-анализ данных статей показывают, что российское и западное «мировосприятия» являются противостоящими друг другу: для каждого из этих стратегических сообществ характерно разное понимание значения, целей, процессов и легитимности связанного с применением санкций поведения. Это, в свою очередь, позволяет сделать вывод о том, что, чтобы разрубить этот клубок санкционных противоречий, российское и западное стратегические сообщества призваны углублять своё понимание мировосприятия противоположной стороны, вовлекаться во взаимодействие друг с другом и в процессе этого проводить переоценку своего понимания убеждений, целей и ожиданий, которые лежат в основе существующей практики применения санкций каждой из сторон.

В статье оценивается политико-экономический эффект антироссийских санкций на функционирование Евразийского экономического союза (ЕАЭС), учрежденного в 2015 году.

Опираясь в своем анализе на интерпретацию поведения государств-членов ЕАЭС с позиции политического прагматизма, автор приходит к выводу, что наряду с официальной поддержкой евразийской интеграции страны-члены заинтересованы в развитии альтернативных проектов, укрепляющих их национальный суверенитет. Таким образом, основные угрозы Союзу следует ожидать преимущественно из политической сферы в связи с распространением альтернатив, направленных на подрыв отношений государств-членов с Россией.

Немаловажную взаимосвязь здесь демонстрируют принятие странами Запада антироссийских санкций и темпы экономического развития ЕАЭС. Поскольку основная задача санкций – ограничение возможностей страны проводить активную самостоятельную политику, включая развитие внешнеэкономических связей, то антироссийские санкции неизбежно должны были повлиять на ЕАЭС и ее ключевых участников. В 2016 году вслед за снижением ВВП России еще большее снижение продемонстрировали Белоруссия и Казахстан. Однако впоследствии страны не только вернулись на исходный уровень, но и смогли добиться роста ВВП. Такая динамика говорит в пользу выдвинутого автором предположения, что участники евразийского объединения имеют поле для маневра в случае внешнего негативного влияния на их политико-экономическое развитие.

При этом не следует переоценивать внутренние ресурсы ЕАЭС для его динамичного развития. Среди проблем, стоящих перед Союзом, небольшой совокупный ВВП в сравнении с ведущими экономиками мира, низкие темпы роста ВВП стран-членов, сравнительно низкая динамика роста численности населения Союза. В таком контексте для ЕЭАС крайне важно расширение своего международного экономического влияния.

Учитывая наличие различных интересов в рамках ЕАЭС, автор приходит к выводу о том, что для Союза по-прежнему ключевым фактором, поддерживающим его целостность, будет оставаться прагматичная оценка его членами возможностей, которые они получают от участия в ЕАЭС, включая сохранения ими своей государственной идентичности и большая торгово-экономическая маневренность.

В годы холодной войны Советский Союз и Индия, хотя и не состояли в формальном союзе, являлись в полном смысле стратегическими партнерами. Советские военно-морские силы присутствовали в Индийском океане, ограничивая потенциал американских операций, СССР поддерживал политику Индии на ближневосточном направлении. Москва и Нью-Дели создали с участием Ирака треугольник «рубль-рупия», позволявший отвязать двустороннюю торговлю от доллара и создать работающий механизм взаимовыгодной торговли. С распадом СССР сфера влияния России существенно сократилась. Однако в 2000 г. Москва заявила о возвращении в Южную Азию, и с тех пор постепенно восстанавливала свое влияние в регионе, где она имеет стратегические интересы. Там же расширяет свое влияние и новая Индия, претендующая на статус великой державы и роль регионального лидера.

 В статье рассматриваются перспективы сотрудничества России и Индии в Индийско-Тихоокеанском регионе в условиях введенных против России американских санкций. Автор анализирует перспективные зоны, в которых возможна реализация совместных российско-индийских проектов. В результате он приходит к выводу, что возможности для таких проектов существуют практически во всем Индо-Тихоокеанском регионе, включая малые островные государства, Африку и зону непосредственного соседства Индии. Автор разделяет страны на три категории: потенциальные союзники США с точки зрения Вашингтона, противники США и страны, в отношении которых США не проводят активной политики. По мнению автора, России следует выстраивать отношения со всеми тремя группами стран, поддерживая контакт с Индией. Это поможет консолидировать антиамериканские силы в регионе и будет способствовать размыванию режима санкций. Наиболее перспективными сферами для трехсторонних проектов являются традиционные поля сотрудничества России и Индии, в первую очередь ВТС и энергетика. Помимо этого, автор предлагает обратиться к советскому опыту использования «мягкой силы» в Азии как хорошо зарекомендовавшему себя в годы холодной войны.

Цель статьи – анализ текущего состояния двух ведущих школ теории международно-политической мысли (реализма и либерализма) на предмет их объяснительных возможностей в отношении санкционной проблематики, сложившейся в результате введения санкций в отношении России в 2014 г. и последующих ответных мер. Следуя за выдающимся социологом и историком науки Р. Мертоном, автор отмечает важную роль теорий среднего уровня в изучении феноменов, лежащих на пересечении предметных полей экономики, юриспруденции и политической науки, к которым относятся международные санкции. Вместе с тем, обозначается очевидно назревшая необходимость вписать санкции в более широкий теоретический контекст, что позволит внести вклад в переосмысление характера современного международного взаимодействия. Развивая этот тезис, автор последовательно рассматривает парадигмы либерализма и реализма и приходит к выводу о том, что санкционная проблематика попадает в серую зону их объяснительного потенциала. В итоге, автор делает заключение, что для решения поставленной задачи академическое сообщество должно либо отказаться от идеи изучать санкции в категориях высокой абстракции и вернуться к их инструментальному пониманию, либо адаптировать объяснительные принципы международного реализма и либерализма (что, вероятно, существенно изменит их облик), либо пойти по третьему пути, предусматривающему создание иной онтологии международных отношений.

Обзор посвящен анализу ключевых публикаций Российского совета по международным делам (РСМД) по тематике экономических санкций за 2017 – 2019 гг. Хотя тема санкций является достаточно свежей для российского научного и экспертного дискурса, сами санкции нельзя назвать новым явлением мировой политики. Использование экономического инструментария как средства достижения целей внешней политики и обеспечения национальных интересов – неотъемлемая часть политики большинства стран на протяжении долгого времени. Однако современный этап развития санкционной политики характеризуется рядом ключевых отличий от предыдущих, что выражается не только в росте числа случаев применения санкций, но и в дальнейшей институционализации процесса введения, контроля за исполнением и снятия ограничительных мер, а также неуклонным увеличением случаев т.н. «вторичных санкций» и др.

В обзоре рассмотрены два ключевых доклада РСМД, посвященных динамике ограничительных мер США, ЕС и их союзников в отношении РФ, ключевых особенностях санкционных режимов указанных стран, а также прогноз динамики санкционного давления на Россию на ближайшую перспективу. Отдельно рассматривается сборник статей по тематике политики, целей и инструментов санкций.