2017. т. 12. №1

В настоящее время открытие совместных учебных заведений является одним из ведущих мировых образовательных трендов. Это позволяет государствам повышать качество национальных человеческих ресурсов и совершенствовать национальную систему образования. Таким образом, это имеет особое значение в контексте перехода экономик стран мира на инновационную модель развития.

Россия и Китай обратились к данной практике в 2010 г. после пилотного запуска Университета ШОС, и на сегодняшний день совместные образовательные структуры функционируют не только на многосторонней, но и на двусторонней основе. Предметом исследования является совместный российско-китайский университет (Университет МГУ-ППИ в г. Шэньчжэне) как инструмент продвижения национальных интересов Российской Федерации и Китайской Народной Республики.

Вначале приводятся основные факты истории развития российско-китайского сотрудничества в области образования во второй половине XX века. По мнению автора, культурная революция и достаточно сложный период в отношениях двух государств после ее окончания оказали негативное воздействие и на образовательные связи. При этом констатируется, что Россия потеряла 17 лет на образовательном рынке КНР, и освободившуюся нишу заняли другие государства, прежде всего, США.

В начале XXI века в российско-китайском гуманитарном сотрудничестве наметились положительные тенденции. Автор связывает увеличение объемов российско-китайского образовательного обмена с успешным проведением целого ряда мероприятий, среди которых крупномасштабные проекты Национальных Годов, Годов национальных языков, открытие Российского культурного центра и Китайского культурного центра, Русских центров и Кабинетов фонда «Русский мир» в Китае и Институтов и Классов Конфуция в России и др.

Рассмотрев современное положение дел, автор обращается к изучению новых форм взаимодействия в области образования, к которым в том числе относится открытие совместных учебных заведений. Анализируются интересы и перспективы участия России и Китая в проекте создания совместного Университета МГУ-ППИ в г. Шэньчжэнь. Методологическую основу составляют принципы комплексности исследования и опоры на источники. В ходе анализа были использованы проблемно-хронологический и компаративистский методы, а также методы контент-анализа и ивент-анализа.

Автор приходит к выводу о том, что для российской стороны данный проект интересен прежде всего как инструмент «мягкой силы», способный повысить конкурентоспособность российского образования не только в Китае, но и во всем азиатском регионе, а также способствовать продвижению русского языка. Для китайской стороны важен доступ к российским интеллектуальным ресурсам для дальнейшего социально-экономического развития.

Автор в том числе обращается к опыту ведения подобных проектов между Китаем и США, Австралией и рядом европейских стран. В статье подчеркивается, что совместные учебные заведения не только способствуют повышению конкурентоспособности образовательных услуг стран-участниц проектов, но и служат эффективным инструментом по продвижению национальной культуры, языка, ценностей и образа жизни. Автор показывает преимущества данной формы взаимодействия для России и Китая, как нового механизма коллективного сотрудничества.

В конце статьи автор высказывает ряд предложений по созданию совместного российско-китайского университета, которые могли бы, по его мнению, способствовать успешной реализации данного проекта.

Статья посвящена исследованию роли многосторонних банков развития (МБР) в финансировании системы образования на национальном уровне, в частности, оценке вклада МБР в финансирование системы образования развивающихся стран, анализу его структуры по ступеням образовательного процесса, выделению основных инструментов и мер финансирования. В условиях замедления темпов роста мировой экономики в целом, которое, вероятно, будет носить долгосрочный характер, важнейшей задачей становится поиск новых драйверов экономического роста вследствие исчерпания традиционных источников. Одним из основных источников экономического роста, особенно при постепенном переходе от индустриального к постиндустриальному обществу, становится человеческий капитал, проблема накопления которого особенно остро стоит для развивающихся стран. Большинство развивающихся стран не способны самостоятельно решить задачи, связанные с развитием человеческого капитала, в частности, с повышением уровня образования. Актуальность темы исследования обусловлена недооценкой потенциала участия многосторонних банков развития в развитии человеческого капитала и слабой освещенностью данной проблематики в академической литературе. Оценка текущего опыта позволит выявить возможности для повышения роли МБР в развитии образования, что в свою очередь может положительно повлиять на экономический рост в развивающихся странах

Предметом исследования является финансирование проектов в сфере образования многосторонними банками развития.

Для оценки вклада МБР в развитие системы образования развивающихся стран авторами была сформирована база данных, включающая информацию об объемах и структуре финансирования в разрезе образовательных ступеней по более 500 проектам крупнейших многосторонних банков развития в сфере образования. Источниками информации послужили соглашения о предоставлении займов и грантов, промежуточные и итоговые отчеты о ходе реализации проектов. На основе сформированной базы для каждой страны, включенной в выборку, были рассчитаны среднегодовые отношения объемов финансирования сферы образования МБР к среднегодовым государственным расходам на образование в этой стране.

Результаты показывают, что отношение среднегодовых объемов средств, предоставленных МБР, к среднегодовым государственным расходам на образование, находится на сравнительно небольшом уровне – порядка 1,5-4,0% для большинства стран. Наиболее значимой долей финансирования банками развития характеризуются относительно небольшие страны, где очень низки собственные государственные доходы и расходы. При этом крупные развивающиеся страны, как Бразилия, Индия, Индонезия и Мексика находятся среди лидеров по абсолютным объемам финансирования со стороны банков развития. Помимо этого авторами показано, что большинство проектов за рассмотренный период направлены на решение проблемы неравенства в доступе к образованию, повышение уровня развития инфраструктуры, квалификации преподавателей, а также управления образовательным процессом. На основе проведенного анализа существующих возможностей финансирования образования многосторонними институтами развития даны рекомендации Новому банку развития.

Появление мегарегиональных торговых соглашений (МРТС) стало ответом на затянувшуюся стагнацию системы многостороннего регулирования торговли в рамках Всемирной торговой организации и придало новый импульс исследованиям в области международных интеграционных процессов. Однако вопросы развития нового формата мегарегиональных соглашений еще не получили достаточного освещения. В настоящей статье предпринимается попытка оценки перспектив сближения регионализма и глобальной интеграции на примере Транстихоокеанского партнерства.

В качестве предмета анализа выступают обязательства по либерализации доступа на рынки в рамках действующих региональных торговых соглашений (РТС), а также отдельно исследуется мегарегиональное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) в разрезе основных разделов, регулирующих внутрирегиональную торговлю сельхозпродукцией.

Центральным вопросом исследования является определение потенциала переноса передовых результатов либерализации в РТС и МРТС на многосторонний уровень. При рассмотрении современных РТС авторы используют методологию ОЭСР для оценки потенциала переноса секторальных обязательств региональных соглашений на многосторонний уровень ВТО. Обязательства стран-членов РТС и МРТС рассматриваются в контексте соответствия многосторонним согласованиям ВТО и группируются в две категории: «ВТО-плюс» – обязательства, углубляющие ужепринятые в рамках ВТО, и «сверх-ВТО» – новые, не содержащиеся в соглашениях ВТО. Мегарегиональное соглашение ТТП исследуется авторами поглавно в разрезе основных разделов, посвященных регулированию торговли сельскохозяйственной продукцией.

В результате исследования определено, что потенциал мегарегиональных соглашений в части интернационализации региональной практики либерализации внешнеэкономических связей связан с беспрецедентно широким составом участников, транспарентностью регулирования отношений и высокой степенью обязательности согласованных мер. Уточнено, что перенос региональных соглашений на глобальный уровень в первую очередь можно ожидать в таких областях, как перемещение услуг и инвестиций, а также в части ряда инструментов технического регулирования внешнеэкономических связей. Выявлены особенности реализации странами-членами региональных торговых соглашений обязательств «ВТО-плюс» и «сверх-ВТО» в части регулирования внутрирегиональной торговли сельскохозяйственной продукцией. Установлено повсеместное снижение тарифных барьеров в сельскохозяйственной торговле стран, участвующих в региональных торговых соглашениях как меры «ВТО-плюс» при общей низкой активности в реализации обязательств в сфере нетарифного регулирования и минимальном исполнении обязательств категории «сверх-ВТО». Определена значительная гетерогенность состава стран-участниц Транстихоокеанского партнерства (ТТП) с позиции вовлеченности в мировой сельскохозяйственный рынок и уровня фактически применяемых тарифных барьеров в торговле основной продовольственной продукцией. По итогам исследованияСоглашения о ТТП в разрезе основных разделов, регулирующих внутрирегиональную торговлю сельхозпродукцией, авторами выделены три ключевые особенности. ТТП предусматривает беспрецедентное для региональных торговых соглашений снижение тарифной защиты рынка сельскохозяйственной продукции стран-участниц при сохранении ряда «послаблений» и длительного периода имплементации обязательств по дерегулированию торговли чувствительными продовольственными позициями. Либерализация доступа на сельскохозяйственный рынок ТТП в значительной степени достигается снижением тарифных барьеров, применение нетарифных мер во внутрирегиональной сельскохозяйственной торговле ограничивается согласованием единых стандартов. В соглашении о ТТП утверждена линия на активизацию выполнения многосторонних обязательств в сфере сельского хозяйства через включение, например, запретов на налогообложение экспорта и экспортные субсидии в версии «ВТО-плюс» и «сверх-ВТО».  

Появление мегарегиональных торговых соглашений (МРТС) стало ответом на затянувшуюся стагнацию системы многостороннего регулирования торговли в рамках Всемирной торговой организации и придало новый импульс исследованиям в области международных интеграционных процессов. Однако вопросы развития нового формата мегарегиональных соглашений еще не получили достаточного освещения. В настоящей статье предпринимается попытка оценки перспектив сближения регионализма и глобальной интеграции на примере Транстихоокеанского партнерства.

В качестве предмета анализа выступают обязательства по либерализации доступа на рынки в рамках действующих региональных торговых соглашений (РТС), а также отдельно исследуется мегарегиональное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) в разрезе основных разделов, регулирующих внутрирегиональную торговлю сельхозпродукцией.

Центральным вопросом исследования является определение потенциала переноса передовых результатов либерализации в РТС и МРТС на многосторонний уровень. При рассмотрении современных РТС авторы используют методологию ОЭСР для оценки потенциала переноса секторальных обязательств региональных соглашений на многосторонний уровень ВТО. Обязательства стран-членов РТС и МРТС рассматриваются в контексте соответствия многосторонним согласованиям ВТО и группируются в две категории: «ВТО-плюс» – обязательства, углубляющие ужепринятые в рамках ВТО, и «сверх-ВТО» – новые, не содержащиеся в соглашениях ВТО. Мегарегиональное соглашение ТТП исследуется авторами поглавно в разрезе основных разделов, посвященных регулированию торговли сельскохозяйственной продукцией.

В результате исследования определено, что потенциал мегарегиональных соглашений в части интернационализации региональной практики либерализации внешнеэкономических связей связан с беспрецедентно широким составом участников, транспарентностью регулирования отношений и высокой степенью обязательности согласованных мер. Уточнено, что перенос региональных соглашений на глобальный уровень в первую очередь можно ожидать в таких областях, как перемещение услуг и инвестиций, а также в части ряда инструментов технического регулирования внешнеэкономических связей. Выявлены особенности реализации странами-членами региональных торговых соглашений обязательств «ВТО-плюс» и «сверх-ВТО» в части регулирования внутрирегиональной торговли сельскохозяйственной продукцией. Установлено повсеместное снижение тарифных барьеров в сельскохозяйственной торговле стран, участвующих в региональных торговых соглашениях как меры «ВТО-плюс» при общей низкой активности в реализации обязательств в сфере нетарифного регулирования и минимальном исполнении обязательств категории «сверх-ВТО». Определена значительная гетерогенность состава стран-участниц Транстихоокеанского партнерства (ТТП) с позиции вовлеченности в мировой сельскохозяйственный рынок и уровня фактически применяемых тарифных барьеров в торговле основной продовольственной продукцией. По итогам исследованияСоглашения о ТТП в разрезе основных разделов, регулирующих внутрирегиональную торговлю сельхозпродукцией, авторами выделены три ключевые особенности. ТТП предусматривает беспрецедентное для региональных торговых соглашений снижение тарифной защиты рынка сельскохозяйственной продукции стран-участниц при сохранении ряда «послаблений» и длительного периода имплементации обязательств по дерегулированию торговли чувствительными продовольственными позициями. Либерализация доступа на сельскохозяйственный рынок ТТП в значительной степени достигается снижением тарифных барьеров, применение нетарифных мер во внутрирегиональной сельскохозяйственной торговле ограничивается согласованием единых стандартов. В соглашении о ТТП утверждена линия на активизацию выполнения многосторонних обязательств в сфере сельского хозяйства через включение, например, запретов на налогообложение экспорта и экспортные субсидии в версии «ВТО-плюс» и «сверх-ВТО».  

В статье дается обзор развития электронного управления в странах Евразийского экономического Союза (ЕАЭС). Актуальность исследования заключается в отсутствии комплексных исследований электронного управления в странах ЕАЭС, в то время как в условиях усиления данного регионального блока новые информационные технологии могут стать существенным фактором роста.

Принимая во внимание историю и специфику регионального сотрудничества на постсоветском пространстве, а также передовой международный опыт в области использования ИКТ в региональных блоках, предмет исследования составляют прогресс, перспективы и текущие вызовы на пути развития электронного управления в странах-членах ЕАЭС.  

Методология исследования основывается на трехэтапной концепции регионализма, предложенной Л. Ван Лангенховом и А. Косте. Исследование направлено на изучение трех ключевых составляющих: прогресса в развитии электронного управления, барьеров на пути развития и дальнейшие перспективы. В исследовании были применены качественные и количественные методы. Источниками данных стали результаты международного рейтинга развития электронного правительства ООН, результаты авторского экспертного опроса, анализ нормативно - правовой базы стран ЕАЭС. В экспертном опросе приняли участие 18 экспертов (12 - представители стран ЕАЭС и 6 международных экспертов). База нормативных документов ЕАЭС на момент исследования насчитывала 3,2 тыс. документов.

В результате исследования был зафиксирован прогресс в технологическом развитии стран ЕАЭС, а также снижение индикаторов развития человеческого капитала. В рамках исследования были выявлены ключевые барьеры в развитии электронного управления в странах-участниках ЕАЭС: низкая мотивация и ИТ - квалификация госслужащих, а также низкая компьютерная грамотность населения.

Анализ приоритетов национальной экономики стран - участников ЕАЭС выявил общую ориентацию на развитие ИКТ. Авторы делают выводы о том, что перспективы электронного управления в ЕАЭС связаны с усилением регионального сотрудничества в сфере стандартизации информационных систем, реализации услуг по принципу «одного окна», электронного документооборота, а также расширения спектра онлайновых сервисов. Авторы статьи представляют два направления развития электронного управления в рамках ЕАЭС. Усиление внешней интеграции будет особенно затрагивать экономическую сферу, оптимизацию бизнес-процессов и таможенных операций. Укрепление внутри регионального сотрудничества можно достичь путем создания совместных рабочих групп, а также путем разработки общей политики, стратегий и стандартов. 

Важнейшим фактором международных отношений как в период холодной войны, так и в постбиполярный период являются отношения в треугольнике США-РФ-КНР. Актуальность данного фактора еще
больше возросла после победы Д.Трампа на президентских выборах в США, который в качестве кандидата неоднократно выступал за налаживание отношений с РФ и в тоже время за пересмотр сотрудничества с КНР.

В статье ставится задача определить интенсивность двусторонних отношений между странами треугольника США-Россия-Китай в 2014 г. путём проведения количественного анализа как потоков (торгово-инвестиционных, миграционных и др.), так и событий (взаимных визитов), а также сотрудничества в рамках многосторонних организаций (ООН, ШОС) и в формате клубной (межрегиональной) дипломатии (G20, БРИКС).

Первоначально делается попытка использовать базу данных GDELT, оценив каждое из представленных событий в соответствии со шкалой Гольдштейна. Полученные результаты не позволяют однозначно утверждать о том, что данный метод ивент-анализа дает точную оценку отношениям в рассматриваемом треугольнике. Основная причина этого – языковой фактор, новостные ленты на китайском и русском языках в данной системе представлены значительно меньше, нежели на английском языке. В связи с этим, для решения поставленной задачи использовалась альтернативная методика. Были рассмотрены показатели, отражающие степень близости двусторонних отношений в четырех сферах – экономической, политической, гуманитарной и военной – в 2014 г. Каждому показателю дана оценка в баллах, суммирование которых позволило установить, отношения между какими из стран треугольника и в каких сферах являются наиболее тесными.

Расчёты показали, что наиболее плодотворное двустороннее сотрудничество в 2014 г. происходило между Китаем и США, их связи наиболее активны в экономической и гуманитарной сферах. В целом отношения США-КНР и КНР-РФ сопоставимы друг с другом – сотрудничество РФ-США не может с ними конкурировать. В каждой из первых двух пар треугольника превалируют по 2 сферы, в которых сотрудничество наиболее эффективно. Согласно высказыванию Генри Киссинджера, отношения США с партнерами должны быть более крепкими, чем их отношения между собой. В этом случае США будет оставаться лидером в международных отношениях. Авторы приходят к выводу, что на настоящий момент данная формула сохранения американского лидерства выполняется, так как двусторонние отношения США-КНР и США-РФ в сумме сильнее отношений между КНР и РФ. 

В последние годы в мире наблюдается беспрецедентное развитие возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Ввиду этого растет и потребность в глобальном управлении в этой сфере. Имеющиеся энергетические институты оказались неспособны взять на себя роль ведущих международных организаций в процессе глобального управления не только возобновляемой, но и всей энергетикой. При этом в последние 10-15 лет стали отчетливо заметны попытки решения проблем ВИЭ (а также традиционной энергетики) на «клубном» уровне или на уровне «Группы семи/восьми», «Группы двадцати» и БРИКС. Кроме того, стали появляться авторитетные организации, посвященные исключительно возобновляемой энергетике. Ярчайшим примером такой организации является Международное агентство по возобновляемым источникам энергии (ИРЕНА).

В данной статье подробно рассматривается современная структура глобального управления в сфере ВИЭ и тенденции ее развития. Авторы исследуют роль и функции традиционных и новых институтов, а также институтов управления «клубного» типа, проводят параллели с глобальным управлением в энергетике в целом. Особенное внимание уделяется участию России в международных инициативах по развитию возобновляемой энергетики.

Авторами использованы как качественные, так и количественные методы исследования, проведен контент-анализ международных документов, представлен  количественный анализ результатов России в выполнении обязательств «клубных» институтов в сфере возобновляемой энергетики.Выявлено, что традиционные международные энергетические организации в основном придерживаются достаточно пассивной позиции в отношении развития ВИЭ, за исключением Международного энергетического агентства, которое существенно трансформировало свою повестку дня, включив в нее возобновляемую энергетику. «Клубные» институты играют ограниченную роль в глобальном управлении ВИЭ (ввиду того, что их повестка дня широка, и они изначально создавались не для продвижения возобновляемой энергетики), однако их усилия оказывают положительное влияние на гармонизацию и развитие управления в данном секторе. Обосновано, что по самым чувствительным вопросам, которые безусловно включают в себя возобновляемую энергетику и изменение климата, наиболее действенным становится мягкое управление или управление, основанное на целях и обязательствах, сформулированных самими странами, а не предложенных им международными организациями; среди организаций лучших результатов добиваются новые агентства, посвященные исключительно ВИЭ.

По мнению авторов, хотя Россия принимала участие во всех основных инициативах в данной сфере, результативность ее усилий была весьма низкой, кроме усилий по созданию и внедрению законодательного регулирования ВИЭ, а сами действия носили декларативный характер. В основном, это объясняется низким уровнем развития ВИЭ в стране (кроме крупной гидроэнергетики), ввиду доминирующей инерционной модели развития как энергетического сектора, так и всей экономики в целом. При этом быстрое развитие возобновляемой энергетики на глобальном уровне способно подорвать позиции российского нефтегазового комплекса. Учитывая это, участие России в глобальном управлении ВИЭ и повышение эффективности этого участия являются необходимыми условиями для обеспечения энергетической и экономической безопасности страны в долгосрочной перспективе.

Турция председательствовала в «Группе двадцати» в период «более слабой, чем ожидалось, мировой активности» с декабря 2014 г. по ноябрь 2015 г. Геополитическая напряжённость начала распространяться за границы непосредственно вовлечённых в конфликты регионов. Турция переживала тяжелый период, характеризующийся замедлением экономического роста, двумя турами выборов в июне и ноябре 2015 г., возобновившимся противостоянием между правящей Партией справедливости и развития и объявленной вне закона Рабочей партией Курдистана, двумя миллионами беженцев на территории страны, не вполне успешными действиями по защите своих границ и противостоянию террористам.

Турецкое председательство определило три приоритета: инклюзивность, исполнение решений и инвестиции для роста. Для противодействия неравенству и обеспечения инклюзивного роста было предложено объединить усилия для решения проблем малых и средних предприятий, таких как доступ к финансированию, навыки, глобальные цепочки добавленной стоимости; занятость молодёжи и женщин и поддержка развития стран с низкими доходами. Инклюзивность была обеспечена, в том числе, через взаимодействие «Группы двадцати» с социальными партнёрами. Особое внимание к реализации решений было в частности связано с приоритетом исполнения членами «двадцатки» обязательств саммита в Брисбене, прежде всего, стратегий роста. Учитывая роль инвестиций в качестве драйвера роста, председательство предложило членам разработать и принять амбициозные инвестиционные стратегии, сфокусированные на инвестициях в инфраструктуру и государственно-частном партнёрстве.

Результаты работы «Группы двадцати» под председательством Турции анализируются в статье в рамках функциональной парадигмы, рассматривающей деятельность «Группы двадцати» в контексте реализации трёх основных целей многосторонних институтов высшего уровня: укрепление потенциала политического лидерства для продвижения новых идей и преодоления тупиков, урегулирование внутренних и международных вызовов и консолидация механизмов коллективного управления. Для достижения этих целей институты должны демонстрировать качество лидерства, солидарности, устойчивости, приемлемости, последовательности и преемственности. Исходя из этих характеристик определены соответствующие шесть критериев, которые применяются для анализа деятельности «Группы двадцати» в ходе председательства Турции. Эффективность оценивается как успешность работы «Группы двадцати» по комбинации критериев.

Учитывая миссию «Группы двадцати» по достижению сильного, устойчивого, сбалансированного и инклюзивного роста, для целей исследования все вопросы повестки турецкого председательства «Группы двадцати» были сгруппированы по этим четырём опорам роста. Работа «Группы двадцати» в каждой сфере оценивалась по шести критериям в трёх-балльной шкале: высокая (оценка 1), средняя (оценка 0) и низкая (оценка -1) эффективность. Общая оценка эффективности работы «Группы двадцати» была посчитана как общая сумма средних оценок в каждой сфере, поделённая на 11 (количество сфер в повестке). Признавая, что реализация решений крайне важна для легитимности, лидерства и солидарности «Группы двадцати», Турция сделала одним из приоритетов своего председательства именно исполнение решений. Поэтому, в анализе по каждой из сфер учитывается уровень исполнения. Несмотря на то, что взаимодействие «Группы двадцати» с форматами аутрич, включая социальных партнёров, международные институты и не членов «Группы двадцати», рассматривается в отдельном разделе, качество взаимодействия учитывается при оценке приемлемости решений «Группы двадцати» в соответствующих сферах.

Анализ показывает, в рамках Турецкого председательства «Группа двадцати» успешно реализовала три основные цели многосторонних институтов высшего уровня: укрепление потенциала политического лидерства для запуска новых идей и преодоления тупиков, урегулирование внутренних и международных вызовов и консолидация коллективного управления.

В большинстве сфер «Группа двадцати» показала высокий уровень (оценка 1) последовательности решений лидеров по приоритетам и преемственности с предыдущими председательствами и основной повесткой «Группы двадцати». Устойчивость и приемлемость были также на высоком уровне (0,82), так как «Группа двадцати» обеспечила долгосрочную жизнеспособность коллективных решений и получила одобрение от не членов института, международных организаций и социальных партнёров. Как и в рамках предыдущих саммитов, кроме Вашингтона и Лондона, члены «Группы двадцати» не смогли согласовать амбициозные цели по расширению торговли и противостоянию угрозе фрагментации многосторонней торговой системы, продемонстрировав недостаток как лидерства в принятии новых обязательств, так и солидарности в исполнении данных обещаний. Следует, однако, отметить, что хотя торговля является важным приоритетом повестки «двадцатки» с самого первого саммита, уровень исполнения членами неизменно остается разочаровывающе низким. После высоких уровней исполнения антипротекционистских обязательств саммитов в Вашингтоне и Лондоне (83% и 75% соответственно), связанных с шоком от мирового экономического кризиса, уровень исполнения редко превышал показатель в 65%, достигнутый в Анталье. Таким образом, хотя «Группа двадцати» и не была способна проявить достаточное политическое лидерство, преодолеть тупик и принять новое амбициозное решение, она смогла реализовать обязательство по противодействию протекционизму на относительно высоком уровне.

«Группа двадцати» показала высокий уровень работы по шести критериям (лидерство, солидарность, устойчивость, приемлемость, последовательность и преемственность) по всем трём приоритетам Председательства Турции с оценкой 1 по инвестициям и 0,92 по инклюзивному росту. Реализация третьего приоритета председательства – имплементации – также было на достаточно высоком уровне в 78% в целом за саммит, что выше среднего для «Группы двадцати» по всем саммитам и уступает только оценкам в Вашингтоне (83%) и Лос-Кабосе (79%). Результаты подтверждают выводы предыдущих исследований, что уровень исполнения «Группы двадцати» выше по приоритетным вопросам. В целом, несмотря на множество внутренних и внешних вызовов, корабль «двадцатки» успешно прибыл в порт назначения, выполнив свою миссию под руководством Турции.

Современное состояние системы международных отношений не предусматривает наличия сколько-нибудь универсальной, общепринятой модели мироустройства. Представления о нынешнем миропорядке разительно отличаются друг от друга: тезису об однополярном мире во главе с США и Североатлантическим блоком противопоставляется понятие мира многополюсного, с несколькими сопоставимыми центрами силы. Одним из феноменов, иллюстрирующих положение о полицентричном устройстве мира, стало появление в 2000-е гг. и дальнейшее оформление в 2010-е гг. группы БРИКС. Это и объясняет актуальность избранной проблематики.

            В статье рассматриваются основные направления политического сотрудничества в рамках БРИКС. Автор анализирует итоговые документы последних саммитов БРИКС, в частности, в Форталезе (2014 г.), Уфе (2015 г.) и Гоа (2016 г.) в отношении расширения политической повестки дня, причины которого тоже определяются в работе.  Учитываются точки зрения ведущих отечественных и зарубежных экспертов, общественных и политических деятелей. Затрагиваются проблемы потенциального расширения БРИКС, функционирования в формате «outreach», а также возможной институционализации данного объединения. В то же время, принимается во внимание и неодинаковость подходов различных стран-участниц БРИКС к включению политических вопросов в повестку дня.

            В настоящей работе применяется холистический подход к заявленной тематике: различные сферы деятельности объединения БРИКС рассматриваются в своей неразрывной взаимосвязи, как обусловливающие друг друга. На основании результатов применения метода контент-анализа выявляется корреляция между отношением страны-хозяйки саммита к вопросам политического сотрудничества и отражением политической повестки в декларации по итогам мероприятия.

            Что касается выводов исследования, автор полагает, что общие идеологемы и цели, на которых строится функционирование БРИКС (принцип верховенства международного права, стремление к достижению многополярного мира, соблюдение принципов равноправного и взаимовыгодного сотрудничества и др.), послужили предпосылкой для реальной деятельности группы: создания финансовых институтов, проведения многочисленных встреч на различных уровнях, расширения двусторонних и многосторонних обменов. При этом экономический вектор развития не только не вступает в противоречие с обозначившимся политическим направлением, но и, напротив, становится катализатором для подобного расширения повестки дня. Это подтверждается последовательным увеличением количества аспектов, по которым проводится политическое взаимодействие между странами БРИКС в последние годы.

Актуальность настоящего исследования обусловлена тремя основными аспектами современных международных экономических отношений. Первый – это роль ТНК в организации и выстраивании международного сотрудничества на наднациональном уровне. Второй аспект – это политика санкций, объявленных рядом западных стран в отношении России в 2014 г. в связи с событиями на Украине. Наконец, третий аспект нашего исследования – политика нидерландско-британской компании «Shell» в условиях санкционной войны и ее сотрудничество с ОАО «Газпром» в условиях политических, экономических и технологических ограничений, наложенных Западом на ведущие российские компании и отдельные сектора экономики.

Предметом изучения является политика «Shell» на российском рынке энергоносителей, изучение которой позволит нам во многом определить некую идейную константу, руководствуясь которой действует не только «Shell», но, вероятнее всего, любая крупная ТНК, вынужденная так или иначе учитывать складывающуюся политическую конъюнктуру, но стремящаяся минимизировать свою зависимость от таковой.  

Методология, применяемая в ходе исследования, включает в себя: аналитический метод, метод предельного анализа и метод функционального анализа. Аналитический метод позволил нам подвести основной теоретический фундамент под наше исследование, исходя из того, что современные ТНК максимально вовлечены в процесс глобализации экономики. Расширяя свою транснациональную деятельность, они создают экономические предпосылки для организации международного производства с единым рыночным и информационным пространством и международного рынка капиталов, рабочей силы, научно-технических, консультационных и иных услуг. Метод предельного анализа выявил следующую закономерность: ведя борьбу за рынки сбыта в глобальном масштабе, ТНК повышают уровень конкуренции, что вызывает потребность в постоянных инновациях, смене технологий и ускорении научно-технического прогресса. Наконец, метод функционального анализа продемонстрировал причинно-следственные связи в развитии современной глобальной экономики: содействуя обороту капиталов, людей и техники, ТНК в значительной степени способствуют экономическому росту и развитию. В первой части исследования дается краткая предыстория возникновения и методология развития ТНК как акторов международных экономических отношений, а также дается исчерпывающая характеристика той ниши, которую они занимают в мирохозяйственных связях в наши дни. На примере сотрудничества компании «Shell» с ОАО «Газпром», а именно – на реализации совместного проекта «Сахалин-2» и перспективах развития проекта «Сахалин-3» построена вторая часть статьи.

 Аналитические выводы и рекомендации, основанные на личном мнении авторов по итогам проведенного анализа экономической деятельности Shell в России, приведены в заключении. Мы пришли к двум основным выводам. Во-первых, лишь транспарентное сотрудничество, основанное на принципах честности и доверия, могут гарантировать устойчивые экономические связи как между государствами, так и между ТНК. Во-вторых, опыт, наработанный в той или иной сфере сотрудничества, обеспечивает максимально быструю окупаемость практически любого проекта, даже самого крупного. И если санкционные ограничения способны скорректировать (или попытаться скорректировать) политику государства лишь на короткий отрезок времени, испортив при этом отношения между странами на длительный период, то даже один успешно реализованный совместный проект, основанный на взаимном уважении и доверии, напротив, может привести к историческому прорыву как в экономических, так и в политических отношениях между странами.

Предметом  анализа является международная деятельность российских ТНК. Авторы исследуют место ТНК в современном мире и рассматривают трансформацию понятий ТНК в международной практике. Выявляют актуальные признаки отнесения компаний к классу транснациональных, проводят анализ международной деятельности крупнейших российских компаний нефтегазового сектора: «Газпрома», «Роснефти», «ЛУКОЙЛа», «Сургутнефтегаза» и «Новатэка» и анализируют возможность отнесения этих компаний к классу ТНК на основе критериев транснациональности, признанных международной практикой. В работе также дана оценка влияния экономических и политических санкции на результаты хозяйственной деятельности российских ТНК нефтегазового сектора.

Методологической основой исследованияявляется диалектический метод исследования явлений и процессов в современном мире как наиболее эффективный метод достижения поставленных в работе целей. Особое внимание было уделено практическому применению методов системного и сравнительного экономического анализа, классификации и эмпирического обобщения исходных данных.

Основные выводы исследования: 1) не существует единого подхода к определению сущности ТНК; 2) актуальные признаки отнесения компании к классу ТНК условно можно разделить на количественные и качественные критерии; 3) далеко не все крупнейшие компании ТЭК России, осуществляющие экспансию на зарубежные рынки, относятся к ТНК по формальным признакам; 4) большинство российских ТНК имеют неустойчивое положение в международном рейтинге транснациональности компаний (за исключением «ЛУКОЙЛ»); 5) основные проблемы российских международных корпораций - достаточно низкая эффективность зарубежных активов, отсутствие опыта управления международными холдингами и затяжной кризис экономики России; 6) политические и экономические санкции серьезно ограничивают деловые отношения российских компаний, в частности компаний нефтегазового сектора, с ключевыми иностранными партнерами, что привело к падению инвестиций, срыву планов реализации многих крупных проектов, ухудшению финансовых показателей компаний; 7) текущая ситуация должна стать катализатором, который заставит российские компании адаптировать свою хозяйственную политику под новые экономические реалии, восстановить полноценные технологические и финансовые цепочки с помощью расширения деловых отношений с компаниями развивающихся стран, использования ресурсов частного сектора и получения господдержки.