2017. т. 12. №4

Создание двух новых многосторонних банков развития – Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) и Нового банка развития (НБР) – произошло при лидирующей роли государств БРИКС. Становление новых банков основывалось, в том числе, на солидном опыте национальных банков развития соответствующих стран. Национальные и новые многосторонние банки развития могут использовать опыт друг друга и согласовывать свою работу для реализации целей развития стран БРИКС и создания модели финансирования, отличающейся от предлагаемой традиционными банками развития и удовлетворяющей нуждам развивающихся стран и государств с формирующейся рыночной экономикой.

            Целью данной статьи является оценка потенциала национальных банков по наращиванию инвестиций в создание и обновление инфраструктуры, а также выявление особенностей их деятельности, которые могут быть рассмотрены с целью возможной последующей адаптации их опыта существующими и новыми институтами финансирования развития, в том числе российским Внешэкономбанком.Анализ показывает, что обеспечение устойчивого финансирования инфраструктуры невозможно без использования банками развития эффективной комбинации различных источников привлечения средств на долгосрочной основе и по низкой стоимости. В то же время, самый очевидный и традиционный источник – прямое финансирование из национального бюджета – не является оптимальным для стран БРИКС, что подтверждается и растущей долей финансовых рынков в обеспечении банков необходимыми ресурсами. Тем не менее, следует сохранять определенные преференции в плане регулирования для национальных банков развития, позволяющие им успешно справляться с растущим уровнем конкуренции со стороны других финансовых институтов. Автор также приходит к выводу, что активное участие национальных банков развития в проектах за рубежом ограничивается несколькими факторами. Эти факторы являются стимулами для более активного взаимодействия таких банков между собой и с многосторонними банками развития. 

В статье представлены методические подходы к выбору приоритетов научно-технологического сотрудничества стран БРИКС на основе анализа международных и национальных стратегических документов стран БРИКС и тематики наиболее значимых публикаций ученых из этих стран, отраженных в базе данных SCOPUS. Систематизированы национальные научно-технологические приоритеты стран БРИКС и произведена сравнительная оценка их ресурсов научно-технологического развития.

Проанализированы показатели публикационной активности стран БРИКС, существенно активизировавшейся с 2000 г. и расширяющейся в межнациональных масштабах при доминировании Китая. Показана особая значимость развития сотрудничества с Китаем, уверенно выдвигающимся на позиции одного из мировых научно-технических лидеров, выделены перспективные области исследований для кооперации с Индией, Бразилией и ЮАР.

Сформирован перечень из 14 тематических приоритетов научно-технологического сотрудничества стран БРИКС (на основе анализа их национальных, двусторонних и многосторонних стратегических и прогнозных документов). Выделенные приоритеты научно-технологического развития создают основу для взаимовыгодного и эффективного сотрудничества стран БРИКС, в рамках которого ученые разных стран могут расширять диапазон исследований, развивать существующие и внедрять новые инструменты научно-технологического сотрудничества и обмениваться лучшим опытом.

Данная статья посвящена рассмотрению проблем растущей задолженности и финансовых рисков сквозь призму концепции устойчивого развития и экономического роста. Данной концепции уделяется все больше внимания в связи с острой необходимостью координации действий на национальном и международном уровнях. Господствующие экономические теории недооценивают возможные риски. Несмотря на большое количество мер, предпринятых для обеспечения финансовой стабильности в мире после глобального финансового кризиса, риски остаются высокими. Это связано, в первую очередь, с появлением новых угроз и вызовов для устойчивости глобальной финансовой системы. Рассмотрев нововведения в области банковского регулирования с точки зрения финансовой устойчивости и социальной справедливости, авторы приходят к выводу о том, что, хотя направление вектора реформ задано верно, глобальная финансовая система остается пока недостаточно резистентной к новым вызовам. Предложенная авторами идея заключается в том, что введение ведущими экономиками мира налога на финансовые операции в качестве инструмента понижения избыточной спекулятивной активности не приведет к замедлению развития экономики, чем аргументируют свою позицию противники данного налога. Наоборот, введение налога на финансовые операции будет выполнять две важные функции -  станет социально ответственной мерой и снизит уровень угроз финансовой стабильности.  Авторами также выдвинуто предположение относительно того, что все более серьезный вызов мировой финансовой стабильности и устойчивому росту представляет постоянно растущая задолженность нефинансового сектора. Доминирующие оценки степени угроз беспрецедентной задолженности для мировой экономики в своем большинстве неадекватны, а эффективных и социально справедливых мер по ее сокращению не выработано. Если в условиях глобализации крупные экономики не выдержат долговой нагрузки, международные финансовые институты будут не в состоянии предложить адекватную поддержку. Нарастающие финансовые дисбалансы создают риски обеспечения экономической стабильности, рассматриваемой авторами в качестве ключевого фактора для реализации Целей устойчивого развития, сформулированных ООН в 2015 г. в Программе устойчивого развития 2030.

Статья посвящена изучению проблем развития и интеграции рынка ценных бумаг в государствах-членах Евразийского экономического союза. В статье рассматриваются настоящее состояние, возможности и проблемы развития рынка ценных бумаг и, в частности, биржевого рынка. Развитие и интеграция рынка ценных бумаг является важным фактором, влияющим на потенциал развития экономики и устойчивого экономического роста в странах Евразийского экономического союза.

Предметом анализа настояшего исследования являются проблемы развития и интеграции рынка ценных бумаг в странах Евразийского экономического союза.

Авторы приходят к выводу, что рынок ценных бумаг в странах Евразийского экономического союза обладает достаточными интеграционными возможностями. Потенциал существует во всех сегментах рынка ценных бумаг, однако более широкие возможности существуют на рынке долговых ценных бумаг. Углубление интеграционных процессов на рынке ценных бумаг стран Евразийского экономического союза может оказать положительное воздействие на увеличение инвестиционных возможностей экономики этих стран, что, в свою очередь, может оказать положительное воздействие на увеличение темпов роста валового внутреннего продукта, сокращение безработицы и улучшение социального положения населения. Однако, создание единого или интегрированного биржевого рынка должно сопровождаться интеграционными процессами депозитарных и расчетно-клиринговых систем и синхронизацией нормативно-правовой базы, регулирующей рынок ценных бумаг. Особого внимания требует исследование проблем, связанных с фиксированием и передачей имущественных прав на ценные бумаги и защитой интересов инвесторов. Интеграционные процессы депозитарных и расчетно-клиринговых систем могут включать внедрение института номинального держателя для центральных депозитариев и установление корреспондентских отношений между центральными депозитариями ценных бумаг стран Евразийского экономического союза. Для развития интеграционных процессов как на биржевом рынке, так и между депозитарными и расчетно-клиринговыми системами, важнейшей предпосылкой является синхронизация, а в дальнейшем – унификация нормативно-правовой базы, регулирующей рынок ценных бумаг. 

В работе анализируется будущее состояние профессиональной структуры рабочей силы в европейских странах ОЭСР. Анализ прогнозных оценок структуры рабочей силы в профессиональном разрезе позволяет ответить на вопрос о качестве вновь создаваемых рабочих мест, а, следовательно, о будущей эффективности функционирования рынка труда. Выявление особенностей спроса на отдельные профессиональные группы в странах Европы представляется полезным для понимания того, насколько процессы, происходящие на российском рынке труда, соответствуют мировым трендам. В работе рассматриваются особенности методологии составления прогнозов и основные подходы к прогнозированию изменения профессиональной структуры, характеристики динамики спроса на труд представителей отдельных профессий, а также причины увеличения и падения спроса на те или иные профессии. Как показал проведенный анализ, основной тенденцией на рынке труда на ближайшее десятилетие станет увеличение значимости специалистов средней и высшей квалификации. Особенно активно возрастет потребность в работниках здравоохранения, а также профессиях, обеспечивающих научно-технический прорыв. Одновременно с этим ожидается повышение спроса на труд самых неквалифицированных работников, которое будет наблюдаться на фоне снижения численности квалифицированных и полуквалифицированных рабочих профессий, вызванное падением доли промышленного производства в экономике развитых стран и процессами глобализации. Происходящая «машинизация» многих трудовых функций пока еще не может свести на нет потребность во многих профессиях низкой квалификации. Сохранение подобных рабочих мест позволяет работникам с низким образованием оставаться на рынке труда и не зависеть от системы социальной помощи. Для всех стран с развитой рыночной экономикой достаточно четко проявляется тенденция к сокращению спроса на труд таких «беловоротничковых» профессий, как офисные служащие. Предстоящее снижение потребности в этой категории занятых связано с дальнейшим распространением современных компьютерных технологий и автоматизацией многих рутинных функций, ранее выполняемых работниками офисов.

В статье рассматриваются два основных аспекта. Первый – это историко-правовой статус частных военных компаний (private military companies) (ЧВК – PMC), изменяющийся с течением времени. Зародившись после окончания Второй мировой войны, данное явление окончательно оформилось к середине 1990-х гг. В первое же десятилетие XXI в. ЧВК стали демонстрировать не только военную активность в разных регионах мира, но и проявлять черты самостоятельных экономических акторов, способных занять определенную нишу в военном сегменте мировой экономики. Во второй части статьи рассматривается практическая деятельность ЧВК на примере их участия в конфликте на Украине в ходе начавшейся там гражданской войны, после совершенного в феврале 2014 г. государственного переворота, отстранения от власти законно избранного президента В.Ф. Януковича и прихода к власти националистов-радикалов. Отмечается, что украинский кризис выступает в качестве одного из многих примеров использования ЧВК. При этом, как показано в исследовании, на территории Украины представлены наиболее могущественные ЧВК мира, что является свидетельством крайней важности тех процессов, которые происходят на Украине с точки зрения интересов доминантных акторов современной международной системы, вовлеченных в украинские дела.

Электронная торговля в последние годы развивается стремительными темпами. Мировой рынок розничной электронной торговли между предприятиями и потребителями (B2C) – одного из важнейших сегментов электронной коммерции – демонстрирует особенно впечатляющую динамику. В 2015 г. его объем приблизился к отметке в 1 трлн. долл., а в 2018 г. он может превысит 1,5 трлн. долл. Аналитики eMarketer оценивали глобальный объем рынка B2C в 1,7 трлн. долл. или 7,4% мирового розничного товарооборота в 2015 г., причем Китай охватывал более трети – 35,4% – этого рынка. Прогнозируется, что уже в 2018 г. на Китай будет приходиться более половины розничных электронных продаж в мире, которые превысят 3 трлн. долл.

В последние годы Китай играет все большую роль в международной электронной коммерции как на внутреннем рынке, так и в формате международных сделок. В данных условиях, перед руководством страны встала очевидная необходимость формирования комплексного внутреннего законодательства в области электронной коммерции и обеспечение соответствия китайского законодательства международным нормам и стандартам.

Важно отметить, что регуляторные изменения в таких областях, как повышение эффективности системы приграничного надзора, формирование специфических рекомендаций в области налоговой политики, внесение законодательных изменений в области политики по кибербезопасности могут привести к дополнительным рискам и издержкам для иностранных компаний, выходящим и функционирующим на китайском рынке.

В ряде случаев, новеллы китайского законодательства могут привести к положительным изменениям для иностранных компаний. В первую очередь, это касается вопросов защиты прав интеллектуальной собственности в цифровом пространстве, мер в области обеспечения безопасности транзакций, расширения юридической ответственности электронных торговых площадок и онлайн платформ, меры в области защиты прав потребителей, обеспечения формирования безопасных, стабильных и эффективных каналов трансграничной электронной коммерции. 

В последние десятилетия в мире наблюдалась стремительная цифровизация, которая привела к важным, а иногда и решающим изменениям в бизнесе, обществе и экономике. После глобального финансово-экономического кризиса 2008-2009 гг. информационные технологии и прочие близкие к ним отрасли были наиболее динамичными и перспективными в мировой экономике. Тем не менее, миру по-прежнему не хватает равновесия между преимуществами и рисками цифровизации, что объясняет необходимость развития инструментов глобального управления в этой сфере.

В статье анализируется роль и возможности Группы двадцати в сфере глобального управления цифровой экономикой. Авторы рассматривают определения цифровой экономики и ключевые характеристики этого сектора, освещают проблемы международного сотрудничества, анализируют цифровые стратегии стран и участие «Группы двадцати» в управлении глобальной цифровой экономикой, анализируют потенциал Китая и России в этой сфере и выносят рекомендации, касающейся участия «Группы двадцати» в глобальном управлении цифровой экономикой.

Авторы приходят к следующим выводам. Во-первых, международному сообществу следует стремиться к устранению диспропорций между развитыми и развивающимися странами в цифровом секторе, к укреплению кибербезопасности и отражению прочих угроз. Во-вторых, «Группа двадцати» имеет очень ограниченный опыт в области управления цифровой экономикой, но как лидер “мягкой силы” и как организация с ограниченным членством, которая включает в себя и страны с развитым цифровым сектором, и страны, которые отстают, она может играть большую роль в глобальном управлении цифровой экономикой. В-третьих, США исторически лидируют в секторе информационных технологий и в сфере цифровой экономики. В последние годы Китай значительно улучшил свои позиции, что позволяет ему претендовать на более высокую роль в глобальном управлении. Россия может также играть большую (хотя и не ведущую) роль, учитывая ее опыт и потенциал.

Авторы делают вывод о том, что «Группа двадцати» должна: (1) уделять больше внимания сотрудничеству со странами Африки; (2) продвигать инструменты добровольного сотрудничества, прежде всего с развивающимися странами; (3) работать над улучшением международной кибербезопасности и (4) чаще привлекать негосударственный сектор к процессу управления Интернетом. Кроме того, «Группа двадцати» должна позиционировать себя должным образом и проявлять активность, чтобы оптимизировать свои функции в качестве центра глобального управления цифровой экономикой.

Парижское соглашение, подписанное в декабре 2015 г. и вступившее в силу менее чем через год, является новейшим инструментом климатического режима ООН. По своей значимости Парижское соглашение занимает позицию после Рамочной конвенции ООН об изменении климата 1992 г. наравне с Киотским протоколом 1997 г. и Дохинской поправкой 2012 г. Настоящая статья описывает процесс становления международного климатического режима ООН с точки зрения международного права, а также раскрывает структурные, институциональные и правовые взаимосвязи Парижского соглашения с более ранними нововведениями в сфере защиты климата под эгидой Рамочной конвенции ООН об изменении климата 1992 г. Потребность в подобном анализе обусловлена тем, что новый инструмент не носит статус «протокола», а его взаимосвязь с Киотским протоколом остается неочевидной.

В представленной статье рассматривается процесс развития универсального климатического режима ООН от его истоков в 1990-е годы и до настоящего момента. Особое внимание уделяется структурным взаимосвязям между компонентами режима и реалиями исторического периода, проводится анализ текста и структуры Парижского соглашения с учетом исторического контекста. Тщательно рассматривается важность статуса Парижского соглашения в качестве инструмента, а не «протокола», а также его неочевидная текстуальная и институциональная взаимосвязь с предшествующим Киотским протоколом. В заключении статьи сделан вывод о том, что Парижское соглашение со структурной и институциональной точек зрения представляет новый тип соглашения, призванный закрепить инклюзивный, многосторонний подход к защите климата. Кроме того, было выявлено, что Парижское соглашение несет признаки преемственности с более ранними инструментами глобальной климатической политики. 

В июне 2017 г. Президент Д.Трамп объявил о выходе США из Парижского соглашения, которое вступило в силу менее года назад, во многом благодаря самим же США. Такая резкая смена курса произошла вместе со сменой хозяина Белого дома. Выход из Парижского соглашения  - интересная ситуация для анализа  практической стороны процедуры выхода, прописанной в статье 28 Парижского соглашения, а также с точки зрения изучения последствий для участия США в международном климатическом процессе и иных международных форматах («Группа восьми», «Группа двадцати»), содержащих климатические вопросы. 

В статье анализируется позиция США на переговорах и принятые обязательства с момента вступления в силу Рамочной конвенции по климату (РКИК ООН) и до настоящего времени: по снижению выбросов парниковых газов, оказанию финансовой помощи, предоставлению отчётности. Приводится общий анализ юридических обязательств стран по Парижскому соглашению, процедуры ратификации Парижского соглашения - в общем и конкретно имевшей место в  США, а также особенности выхода из Парижского соглашения. Особенностью является установленный трехлетний период после вступления в силу соглашения, после которого любая сторона соглашения может выйти из него - не ранее 2019 г.

Известно, что Парижское  соглашение носит рамочный характер, в котором отсутствуют индивидуальные обязательства стран и система соблюдения обязательств, т.е. оно не является с правовой точки зрения жестким договором. Именно это обстоятельство позволило США достаточно быстро и в упрощенном порядке (минуя конгресс) принять соглашение. По мнению авторов,  решение Трампа о выходе, вероятно, стоит расценивать как продолжение предвыборной риторики и демонстрацию выполнения предвыборных обещаний.  А высказанное предложение Трампа о пересмотре достигнутых в Париже договоренностей не имеет юридических оснований для запуска международного переговорного процесса, и, поэтому, не может быть реализовано.

Статья подготовлена на основе анализа решений конференций сторон РКИК ООН, иных документов ООН и международных форумов, нормативно-правовых актов Российской Федерации, публикаций юристов – международников, публикаций в СМИ.

В заключении сформулированы выводы о последствиях выхода США из Парижского соглашения. Так, отмечается, что с выходом США статус Парижского договора не изменится – соглашение останется действующим, вступившим в силу в 2016 г. США остаются стороной основополагающего соглашения ООН по климату - Рамочной конвенции.  Сокращение взносов в Зеленый климатический фонд, безусловно, сократит возможности для реализации проектной деятельности в развивающихся странах. Кроме этого, не исключен «эффект домино» - когда вслед за США последуют аналогичные решения от других стран. Уже есть пример Турции, которая объявила о возможной приостановке процесса ратификации. Однако, до 2019 г. еще есть время, в том числе и для пересмотра США своей позиции.